Как больно и как страшно расставаться с теми, кто только жить начав, уходят навсегда...

В день памяти нашей коллеги Гульнары, мы решили опубликовать статью экс-редактора "Волжской нови" Александра Простатова, в котором он не только показал тот трагический день, но и долгие дни в ожидании приговора виновнику. Прошло уже 15 лет, однако актуальности слова Александра Николаевича не теряют.

Предисловие

Порассуждать, поразмышлять на морально-этические темы, касающиеся цены человеческой жизни, которая зачастую стоит не дороже бутылки водки - цель данного материала.

Вещий сон

Ночью Зайтуне Абдулловне приснился странный сон. Привиделась бабушка, умершая несколько лет назад. К чему бы это? Никогда не снилась, а здесь предстала прямо как наяву и сказала: «Зайтуна, сегодня с семи до четырех часов Гульнару никуда не пускай». Утром, в расстроенных чувствах, мать посмотрела на спящую дочку и сразу же решила не будить ее. Сказать про сон как-то неудобно, да будто бы и не было его, а на душе не то что предчувствие, - как-то тяжело, неспокойно. Однако та, лишь мать наклонилась над кроватью, открыла глаза, улыбнулась утру и выпорхнула из-под одеяла. Вчера легли поздно. К приезду с работы мамы Гульнара была уже дома, находясь в прекрасном настроении. Сама собрала на стол ужин, заранее купила тортик – посидели, поболтали. Хорошее настроение перешло и на утро. Как никогда, Гульнара быстро управилась с домашними делами. Мама все же решила дочери рассказать про сон: «Кызым, может быть, не поедешь на работу сегодня, я позвоню твоему начальнику, договорюсь, отпрошу тебя». – «Да ты что, мама! Мне с утра надо материал сдать, он уже запланирован на полосу. Да и вообще – какие-то предрассудки. Подумаешь, сон увидела. Что со мной может быть?»

Действительно, в жизни Гульнары, перешагнувшей недавно свое двадцатилетие, все складывалось хорошо, несмотря на то, что с малых лет мама воспитывала ее и младшую сестренку одна. Она была в доме незаменимой помощницей, все у нее было разложено по полочкам. «Гульнара, а ты не помнишь, где у нас лежит...?»- спрашивала мама иной раз свою дочь. «Конечно, я же туда убрала», - мгновенно реагировала та. Гульнара была и домохозяйкой, и экономкой, и смотрительницей, и еще много кем. Это у нее с детства, когда мама уходила на работу, а на Гульнаре оставалось и домашнее хозяйство, и присмотр за младшей сестренкой Зульфией. Оставалось совсем немного времени до окончания университета. Две недели назад она вернулась с очередной сессии. Полтора года назад Гульнара перевелась на заочное отделение и устроилась на работу в редакцию местной газеты. С каждым номером ее материалы были все лучше и лучше. Журналистская работа ей нравилась. Все удачно складывалось и в личной жизни. «Гульнарочка,- говорили ей на работе подруги,- будешь выходить замуж, мы тебе такой подарок сделаем!»...

Как это было каждое утро, Зайтуна Абдулловна вышла проводить дочь. Гульнара открыла гараж, выгнала свою «двенадцатую», прогрела двигатель, закрыла гараж и, отъезжая, помахала маме рукой, широко улыбаясь. Больше в жизни они никогда не увидятся. Позднее мать будетдо мельчайших подробностей миллион раз вспоминать и праздничный вечер, и прощальное утро, пытаясь уловить в поведении Гульнары что-то необычное, фатальное. Нет, все как обычно, только вот Гульнара была какая-то радостная и все делала так, как будто куда-то собиралась. А может быть, это материнские чувства находили выход в воображении, облачаясь в запоздалое предчувствие.

Этого не может быть

В то утро корреспондент местной газеты Гульнара Зиганшина появилась на работе раньше обычного и сразу села за доработку своего материала, который предстояло сдать в печать. Был «газетный» день, не предстояло никаких командировок в район, но все равно надо было торопиться. То и дело звонила мама. Каждый час. «Гульнара, ты на работе, у тебя все хорошо?» - раздавался в трубке ее голос, в котором угадывалась тревога.

Зайтуне Абдулловне работа не шла на ум. В памяти, не выгонишь, стоял ночной сон. Услышав в трубке голос дочери, она каждый раз, не привлекая внимания сослуживцев, облегченно вздыхала: слава Аллаху, все хорошо. Время перевалило за полдень. Час дня. Два. Гудки в трубке быстро отзывались спокойным голосом дочери: сходила с подружкой на обед, сейчас «сидит» над очередным материалом, все нормально. Стала успокаиваться и Зайтуна Абдулловна: даст Бог, все обойдется, мало ли что приснится, да не все сбывается. И все посматривала на часы – скорее бы прошел этот день...

Она сначала не поняла смысл услышанного в телефонной трубке. Голос сказал, нет, не сказал – прокричал, простонал, провопил о самом страшном: Гульнары больше нет, она попала в аварию и мгновенно погибла. В какую аварию, она же вот, несколько минут назад, была на месте и никуда не собиралась? А может быть кто-то ошибся номером? А голос в трубке истошно рыдал.

Летя в машине к месту аварии – ну как медленно она тащится, скорее, скорее, скорее – Зайтуна Абдулловна молила Бога, чтобы все услышанное было досадной ошибкой, но материнское сердце в страшных догадках опередило сознание и сжалось в трепещущий комок, не давая дышать, прорываясь наружу кровоточащими слезами. Это был уже другой сон, сон наяву, как она подъехала к месту аварии, увидела в кювете исковерканную машину дочери и, не справляясь с онемевшими ногами, находясь на грани потери памяти, рыдая, все порывалась подойти к накрытому чем-то телу, но чьи-то цепкие руки сдерживали ее – «это не надо видеть». Она не ощущала уколы, которые ей делал врач с подъехавшей «скорой помощи». Не заметила, как в ее объятиях оказалась рыдающая Зульфия. Сердце рвалось наружу. Сквозь пелену в глазах она рассмотрела нечто, завернутое в одеяло, двигающееся на людских руках к кузовубортового «уазика», но никак не могла сопоставить это с дочерью. Нет, это неправда, это опять всего лишь сон, этого не может быть никогда... Это не она, не моя Гульнара…

А между тем

Пока Гульнара готовила материал, последний материал в своей жизни, а ее мама, преследуемая ночным видением периодически названивала ей, с другой стороны, подобно выпущенной пуле мчался автомобиль, несущий смерть. За его рулем сидел тридцатипятилетний Айрат Рахимов, майор милиции, начальник отделения охраны общественного порядка Приволжского РУВД г. Казани. Рядом с ним – его сосед Идрис Баймуратов, приехавший незадолго до этого в Татарстан из Чеченской республики. На заднем сиденье – другой пассажир, Радик Файзуллин, попросивший Рахимова отвезти его в Верхний Услон.

Водитель «Нивы», ехавшей впереди машины Гульнары, впоследствии рассказывал, что он еще издали заметил несущийся навстречу с огромной скоростью автомобиль, интуитивно принял немного вправо, а потом через какое-то мгновение увидел в зеркало заднего вида, как, подобно взрыву, разлетелись осколки. Удар был такой силы, что машина Гульнары вылетела в кювет.

Прибывшие первыми на место происшествия очевидцы рассказывали, что повреждения машины не оставляли водителю никакого шанса на жизнь. Гульнара скончалась мгновенно на месте аварии. Не помог ремень безопасности. Не спасла незначительная скорость ее автомобиля. Все тело девушки было перемолото. Разорванным оказалось даже сердце. Когда на суде будут зачитывать все телесные повреждения, на это уйдет немало времени, а сам список всех травм занимает в приговоре полторы страницы.

Когда те же очевидцы открыли дверь совершившего столкновение автомобиля, то, как потом будут рассказывать, сразу же почувствовали запах спиртного, на полу салона увидели разбитую бутылку из-под водки и апельсиновые дольки. Файзуллину, пассажиру на заднем сиденье ничем помочь было уже нельзя, водитель Рахимов и второй пассажир Баймуратов пострадали меньше.

Проводившие медицинское освидетельствование медики рассказывали, что Рахимов сначала всячески отказывался от того, чтобы у него взяли кровь на анализ. Однако кровь была взята и отправлена на исследование. Родные Гульнары в эти трагические и последующие дни сильно переживали за достоверность результатов анализов, как они объясняли, «ждать можно чего угодно».

Опасения оказались напрасными: было зафиксировано, что содержание алкоголя в крови Рахимова составляет 4,9 промилле, что превышало допустимую на тот период норму в 16 раз. Работниками ГИБДД были протокольно зафиксированы нарушения Рахимовым правил дорожного движения, приведшие к столкновению. Также со слов очевидцев стрелка спидометра его авто замерла на отметке 150 километров, неоспоримым был и факт выезда его на полосу встречного движения.

У водителей на повороте существует соблазн уйти на «меньший круг», но такой, в принципе запрещенный маневр, может быть безопасным при допустимой скорости и в отсутствии машин на «встречке». В данной ситуации, можно предположить, у Рахимова были те же намерения, но огромная скорость и сильное опьянение притупили бдительность.

Есть и другая версия. Свидетель А.Артюмов на суде показал, что видел ехавшую на большой скорости машину, причем она ехала правыми колесами по обочине дороги по ходу движения, при этом от нее летел снег. Задняя часть машины была чуть занесена вправо. После этого данную машину стало заносить, она начала двигаться по асфальту боком, затем - выравниваться. Занос – дело опасное, справиться с ним и трезвому водителю непросто, а тут 4,9 промилле. Что сделает водитель, контролирующий свои действия, в данной ситуации? Обязательно остановится. Рахимов же, вместо того чтобы остановиться, продолжал движение, самонадеянно рассчитывая, как сказано в приговоре, «на свои навыки управления автомобилем, не выбрал безопасный способ движения транспортного средства, не учитывая условия дорожного покрытия и метеорологические условия,потерял контроль за движением транспортного средства, не принял возможные меры к снижению скорости при возникновении опасности для движения, не справился с управлением, выехал на полосу встречного движения…»

Не справился… Выехал на полосу встречного движения… В водительской практике случиться может все, что угодно, водитель ни от чего не застрахован. Но в данном случае за рулем пьяный человек. В ожидании суда мама Гульнары сильно переживала и за то, чтобы каким-нибудь образом вину за ДТП не возложили на дочь. Слухи о возможном развитии событий по этому сценарию появились невесть откуда. Зайтуна Абдулловна всячески себя успокаивала: водительское удостоверение Гульнары – не купленное, она обучалась правилам дорожного движения и вождению автомобиля как положено и со всей ответственностью, никогда не лихачила, на дороге держалась уверенно. То же самое подтверждали коллеги по работе, которым приходилось ездить вместе с Гульнарой.

Но и эти опасения оказались напрасными. Как сказано в приговоре (л.№10), «Водитель автомобиля ВАЗ2112 государственный регистрационный знак Е 461 ТВ 116 РУС (Г.В.Зиганшина. – прим. автора) в сложившейся дорожно-транспортной ситуации не располагала возможностью (подчеркнуто нами. –прим. автора) предотвратить столкновение с автомобилем ВАЗ-2112 государственныйрегистрационный знак Е 504 ЕМ 116 РУС (автомобиль Рахимова.- прим.автора), так как с момента его выезда на сторону встречного движения указанный автомобиль двигался без торможения…» На месте Гульнары мог оказаться любой другой человек, которого постигла бы та же участь, что и ее. Погибла Гульнара.

Кошмар ожидания возмездия

Следствие по делу совершения Рахимовым столкновения с другим автомобилем, приведшим к человеческим жертвам, длилось почти полтора года. На вечере памяти Гульнары бывший начальник милиции Султан Назмутдинов скажет, что не припомнит подобного случая растянувшейся по времени безнаказанности. Глубокое сочувствие вызывают переживания Зайтуны Абдулловны, мамы Гульнары, стучавшейся в поиске справедливости в какие только можно двери, вплоть до Президента Республики Татарстан. С одной стороны она постоянно слышала, что расследование затягивается по причине болезни обвиняемого, который при аварии получил множественные травмы и постоянно находится на излечении. С другой - : «смотри, Зайтуна, как бы все не спустили на тормозах, специально время тянут, ведь время лечит». Подобные мысли и ей самой не давали покоя. Переживала она, как бы в аварии не обвинили ее Гульнару – были и такие слухи. Поэтому с большим облегчением она восприняла известие о назначении даты судебного заседания.

Понять до глубины ее чувства может только тот, чьего сердца коснулось черное крыло трагической безвинной смерти близкого человека. ;«Дочь мне лучше верните»,-изнемогая от страданий, говорила она в ответ родственникам человека, виновного в гибели своей Гульнары. Она звала ее во сне и наяву и казнила себя за то, что отпустила ее в тот день на работу и что не оказалась рядом с ней в те трагические минуты.

«Мамочка, - сказала как-то ей во сне Гульнара, - даже если бы ты была рядом со мной в машине, то все равно ничего бы не смогла изменить». Говорят, что все предначертано на небесах. Человек ходит, работает, думает, строит планы, оберегает себя, как ему кажется, от опасностей. Но себе он не принадлежит, а там, наверху, уже известно где, когда и при каких обстоятельствах наступит конец. Зайтуна Абдулловна до сих пор казнит себя, что купила дочери машину, что сама, чуть ли не за руку, привела ее на работу в редакцию газеты и за многое другое. Ей думается, окажись Гульнара в другом месте — все было бы хорошо. Постоянно размышляют об этом и коллеги Гульнары: задержи кто-нибудь ее хотя бы на минуту-две, ее жизнерадостный голос и сегодня раздавался бы в редакции.

"Я всего на несколько минут отлучусь, сейчас вернусь",- сказала она своей подруге, спускаясь по лестнице на первый этаж. Потом все сослуживцы будут теряться в догадках: она никуда не собиралась, никто никуда ее не посылал, но куда-то и зачем-то она поехала. Будто бы кто-то невидимый, владеющий людскими поступками, позвал ее навстречу смерти, знающий, что смерть уже рядом, всего в нескольких минутах, надо торопиться. С детства от старших много раз приходилось слышать: не обойдешь, не объедешь. Как же мы мало знаем о потусторонних силах и как часто не хотим признаться в их присутствии.

Осознавал опасность своих действий

На первое судебное заседание Рахимов не явился. Суд над ним состоялся 30 июля 2010 года. Присутствующие в зале судебного заседания очевидцы рассказывали, что держался он так, будто бы не кто-то другой, а именно он был пострадавшей стороной. Действительно, он тоже пострадал в той аварии, полученные травмы стали основанием для назначения ему инвалидности. Инвалид, неработающий глава семьи, отец двух несовершеннолетних детей... Редко у кого не возникнет сострадание. Однако свою жизнь он исковеркал сам в результате, как сказано в фабуле приговора, преступной небрежности. Он хорошо знал, что не имеет права садиться за руль в нетрезвом состоянии, но сел. Авось ничего не будет, то есть в этот момент он рассуждал так, как и многие тысячи водителей, садящиеся за руль в нетрезвом состоянии. Может быть, «гарантом неприкосновенности» он считал милицейские корочки. Или надеялся на что-то другое? Или был в состоянии, не позволяющем контролировать свои действия? Отнюдь. Согласно заключению судебной психиатрической экспертизы от 16 марта 2010 года Рахимов в момент совершения инкриминируемого ему деяния каким-либо психическим расстройством не страдал, мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Как показал Рахимов на суде, в день трагедии, 17 февраля 2009 года, утром примерно в 11 часов он выпил около 50-100 граммов водки. В тот день у него был выходной и куда-либо выезжать он не собирался. Во время обеда ему позвонил Р. Файзуллин и попросил увезти его в Верхний Услон. Попросил сесть за руль соседа И. Баймуратова. Примерно в 12 часов они отправились в путь. За рулем автомашины сидел Баймуратов. В дороге ни Рахимов, ни Баймуратов спиртное не употребляли, это Файзуллин отпил немного из бутылки, после чего положил ее между сиденьями. Именно эту бутылку, разбитую, обнаружат затем очевидцы. На спуске около Лесных Моркваш Баймуратов пожаловался на плохое самочувствие и попросил Рахимова сесть за руль. Тот сел. Скорость его машины, с его слов, была около 80 километров в час. Что было дальше — уже известно. У Гульнары не было никаких шансов уйти от летящей навстречу машины.

Сколько нужно выпить водки, чтобы получить в крови уровень алкоголя 4,9 промилле? Медики скажут, что это зависит от организма. Конечно. Но вряд ли, как нам кажется, даже самый хилый организм спъянится до такой степени от одной рюмки водки. Очевидец аварии скажет в камеру в отношении Рахимова: «Да он пьяный». Что означают 4,9 промилле? К какой степени относится такое опьянение? Согласно алкометрическим критериям опьянения, содержание в крови алкоголя от 3-х до 4-х промилле расценивается как «тяжелая степень опьянения». Свыше 4-х промилле — «алкогольная кома». Больше уже нет. Больше некуда. Дальше — труп. Сомнительной кажется и скорость автомашины-убийцы. А как же стрелка спидометра, застывшая совсем на другой отметке? Как-то не сочетается безобидная скорость «меньше 80 километров в час» с полученными Гульнарой травмами. На суде подсудимый Рахимов вину признал полностью. К этому добавились, как смягчающие обстоятельства, положительные характеристики, отсутствие до этого судимости, наличие на иждивении двух детей.

В результате суд приговорил Рахимова Айрата Габдерауфовича виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.264 ч.3 УК РФ (нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения повлекшее по неосторожности смерть двух лиц) и назначил ему наказание 2 года 6 месяцев лишения свободы с лишением права управлять транспортным средством на 3 года, с отбыванием наказания в колонии — поселении. Также суд приговорил взыскать с Рахимова в пользу Зиганшиной З. А. материальный и моральный ущерб.

Самая высшая ценность

Зайтуна Абдулловна, мать безвинно погибшей девушки, не согласна со столь мягким, с ее слов, наказанием за две оборванные человеческие жизни и подала кассационную жалобу в Верховный суд РТ. Тем более, она хорошо помнит высказывание Президента России Дмитрия Медведева насчет того, что работа в милиции должна быть отягчающим обстоятельством для совершивших преступление. Правда, для сохранения чести и достоинства рядов доблестной милиции переступивших закон милиционеров тут же увольняют из нее, бывали случаи, что это делали и задним числом. Но в момент совершения преступления Рахимов принадлежал к касте хранителей правопорядка. Факт неоспоримый — удостоверение было при нем. С чисто человеческих позиций Рахимова можно попытаться понять: надо кормить семью, воспитывать детей. Два с половиной года пролетят быстро, и он выйдет на свободу с чистой совестью, искупившим вину. Только вот — сполна ли?

Матери, потерявшей ребенка, понять это невозможно. Погибшая Гульнара никогда уже из могилы не выйдет. Не родятся дети. Не будет счастливой семьи. Не будет ни-че-го. Только рана на сердце матери, чернота в глазах.

Постскриптум

Редакция ни в коем случае не пытается оспаривать все обстоятельства дела, установленные в суде, и приговор суда. Это не ее компетенция и не ее полномочия. Для этого имеются другие инстанции. Повторяем, что все случившееся нас интересует и волнует с морально-этической, нравственной точки зрения и все написанное — в назидание другим. Нам, потерявшим своего коллегу, очень бы хотелось, чтобы каждый водитель, садящийся за руль автомобиля, всегда помнил о том, что произошло и по чьей вине. Помнил и о русской пословице: «Мы предполагаем, а Бог располагает». Не случайно, надо думать, принят закон, запрещающий содержание в крови водителя алкоголя вообще.

Объединяя сказанное, невольно приходится думать, как нам еще далеко до законопослушания, до самооценки своих поступков и деяний. Ежегодно на дорогах нашей страны гибнет, в том числе и по вине пьяных водителей, более 30 тысяч человек — это два таких района, как наш. А сколько еще людей получают увечья, оставаясь инвалидами, сколько детей остаются сиротами, сколько родных и близких сердец никогда уже не оправятся от полученной раны. Страшно...