Вахта в Россошках или по местам героического подвига верхнеуслонцев

Вперед, к Волгограду

Почти сутки мы добирались на автобусе до Городищенского района Волгоградской области, а точнее до базы поисковиков, которая расположена на месте бывшей деревни Большие Россошки. Были еще и Малые. Они находились в 30 километрах от Сталинграда. Но в 1942-ом обе деревни были сожжены. В живых осталось всего восемь человек. Теперь на месте деревень расположились кладбища: русское, немецкое и румынское. С мемориалом Россошки их разделяет дорога и пространство земли в несколько десятков метров.

В смерти равны все. Вчерашние непримиримые враги свое упокоение нашли на земле Сталинградской области. Фундаментальное, мощное с полной информацией о каждом погибшем - немецкое, такое же - румынское. И, уступающее им, наше - невысокие мраморные столбики, с ФИО солдата, да простреленная каска. Фамилий много, но еще больше безымянных. Они лежат в большой братской могиле, перенесенные сюда из военных воронок, братских захоронений, найденные поисковиками. Территория мемориала огорожена металлическим забором синего цвета. Здесь же установлен памятник, венчает который большой колокол- символ набата и нашей памяти.

Стояли насмерть

Побывать здесь, на местах боев в Междуречье Волги и Дона, посмотреть, где геройски сражались верхнеуслонцы - Герой Советского Союза, танкист Коновалов Семен Васильевич из Ямбулатова, радиотелеграфист Григорий Васильевич Богурнов из Куралова, сгоревший заживо на высоте 95, 9, красноармеец Василий Алексеевич Тетерев из Ключищ, летчик Дмитрий Романович Нагайцев из Кильдеева, а также мои земляки - сеитовцы красноармейцы Мефодий Иванович Боев, Федор Захарович Горюнов, полковник Иван Яковлевич Махотин. Их более сотни. Известных и безымянных, захороненных и лежащих под толщей земли до сегодняшнего дня.

Перед поездкой я по возможности выписала все фамилии верхнеуслонцев, погибших и пропавших без вести на ближних подступах к Сталинграду осенью 1942-го и зимой 1943 года. С этим списком подошла к руководителю Россошинского мемориала Андрею Орешкину. Просмотрев базу данных по Городищенскому району, мы не обнаружили ни одной нашей фамилии.

- Скорее всего, - говорит Андрей, - есть факт, что солдат здесь погиб. Но захоронить его или не смогли, или сложили вместе с другими бойцами в воронку или наскоро выкопанную могилу, что мало вероятно. Шли непрерывные бои, бомбежки. Не до похорон было. А потом мы уже просто перезахоронили всех обнаруженных поисковиками бойцов, без адресов, без чинов и званий…

Одно дело смотреть кинофильмы о войне, читать книги. Другое увидеть своими глазами, воочию представить масштабы трагедии. Воронки, окопы, блиндажи, переходы, командные пункты - их очертания сохранились до сегодняшних дней. Здесь и лежат они засыпанные поднявшейся на дыбы землей. В основном по этим местам и работают поисковики. А вокруг, насколько хватает глаз, степи, изрезанные неглубокими балками. Ни ручейка, ни речки, ни озерца, ни колодца. Это уже после войны кое-где появились «чахлые» деревца вязов, напоминающие наши посадки.

Условия нас вполне устраивали

Татарстанские поисковики приехали первыми на место стоянки отрядов. Предстояло открытие вахты. Друг за другом стали прибывать поисковики из Ханты-Мансийска, Свердловской области, Омска. Но самая многочисленная группа была из Татарстана: Заинск (в составе этого отряда мы работали), Альметьевск, Нижнекамск, Нурлат, В. Услон.

Недалеко от кладбищ в небольшой балке, засаженной вязами, расположились палаточные городки. Пищу готовили на костре, спали в палатках. Темнело рано, а электричества нет. Хорошо, что наш комендант Владимир Малыгин, руководитель поискового отряда школьников «Легенда» из Нурлат, взял с собой генератор. Мы имели возможность даже зарядить телефоны и фотоаппараты. Владимир на поисковой вахте в десятый раз. В прошлом году, здесь, в Россошках установил памятник солдатам - землякам, а его внук Андрей несколько лет назад нашел именного солдата, которого также захоронили отдельно.

Вода - привозная, соленая. В степи много солончаков. Из нее готовили первое-второе, кипятили чай, ей умывались. Ближайший населенный пункт, х. Степной, в пяти километрах. Там есть родник, но ездить всякий раз-накладно. Поэтому воду привозили организованно на всех с речки или из пруда. В Степном для поисковиков была оборудована баня, помыться - 100 рублей. В сельских магазинах есть все, цены одинаковы с нашими.

На безымянных высотах

Подъем в семь, вахта - в восемь. Поскольку мы приехали на большом автобусе, а на раскопки нужно было ездить за 10-12 км, то к нам подсаживали ребят из других районов и областей. По полевой дороге наш водитель ехать категорически отказывался, приходилось топать еще несколько километров пешком, но никто не возмущался. Наверное, в такие минуты думали о том, как тяжело приходилось бойцам. Ведь шли они при полной боевой выкладке с оружием, по ним стреляли из орудий, сверху падали бомбы… Они вгрызались в эту землю, пытаясь найти в ней спасение. Кажется, оттуда, из глубины они с укором смотрят на нас: почему так долго мы не можем найти их и по-человечески предать земле? Мы, слава Богу, не видели эти ужасы войны.

Порой в день приходилось проделать путь по пересеченной местности до 10-15 км. И никакого результата. Повезло тем, у кого были металлоискатели. Как только раздавался характерный писк, начинали копать, предварительно прощупав щупом. Земля твердая, щупы ломаются, не выдерживают и саперные лопаты. Первый же день стал счастливым для школьников из Рывды (Свердловская обл.). Они откопали двоих бойцов. Причем, так называемых - верховых, лежащих на глубине меньше метра. В последующие дни находили еще бойцов, поднимали из земли. В разных позах лежат они, наши защитники. Вниз и вверх лицом, без конечностей и с разбитым черепом, простреленные многократно, в обуви и без… Кто он, откуда? Как звать-величать, о чем думал, идя в свой последний бой? Грамотные поисковики могут безошибочно сказать мужчина это или женщина, какой возраст? Определить это можно по строению черепа, таза, зубам.

Торг памятью

То, что за 70 с лишним лет здесь побывали многие, говорит тот факт, что при поднятых из земли бойцах не было оружия. Все, что можно собрать: пуговицы, монеты, ордена, медали, солдатские звездочки, а главное оружие все собрано «черными копателями». Что можно продать, давно уже ими продано. Отреставрированные (не боевые) автоматы, гранаты, кинжалы и другие вещи солдат как советских, так и немецких (а последние ценятся намного выше!) продают по высокой цене. К примеру, стоимость гранаты - за 1000 рублей, каски - от 3000 до 7000, кинжал в ножнах - от 3000 и выше. Все зависит от состояния предмета. Многие покупают, чтобы привезти домой сувенир «с войны», другие, чтобы продать, третьи - подарить. Бывает, что и пулеметы продают. Из пуль ППШ делают сувениры. Их стоимость, как правило, 100-150 рублей.

В войну расхожим было такое выражение: «Кому война, кому - мать родна». Это говорили о тех, кто наживался на горе других, отбирал, выменивал, присылал посылки домой. Кто-то поплатился за это, кто-то нажился. Так и сегодня. Каждый живет, как хочет. И торговать памятью - тоже на совести каждого. У местных поисковиков есть подробные военные карты со всеми огневыми точками, дотами, дзотами, командными пунктами. Все это заносится в телефон, подключается навигатор. Так что работать стало намного легче, только вот время неумолимо, и оно стирает с лица земли окопы и землянки и, как не грустно слышать, нашу память.

Надо продержаться, бойцы

Перед отъездом домой я упросила местного поисковика Владимира свозить меня в д. Ерзовка, которая находится также в Городищенском районе. В деревне большой мемориальный комплекс. На плитах тысячи фамилий. Пытаюсь найти фамилии погибших верхнеуслонцев Александра Яковлевича Гиндина из Куралова и Ивана Николаевича Юшина из В. Услона других. Тщетно… А потом меня приглашают зайти в местную библиотеку и Галина Посылиных, директор этой библиотеки, рассказывает хронологию боевых действий 1942 года. Немцы в Ерзовку не заходили, остановились в полукилометре от нее. Нашим войскам и, в частности, 120 стрелковой дивизии, сформированной в Татарии (Высокая гора) поступил приказ сдержать наступление фашистов хотя бы на сутки.

Советские войска удерживали натиск врага трое суток! Потери огромные. А затем мы отправились на место штаба 120-ой стрелковой дивизии. Вокруг кустарники и деревья, подойти к памятнику практически невозможно, утонули в болоте. Ко дню Победы работники культуры памятник покрасили. Мы возложили цветы. На этом месте находился штаб дивизии, а вокруг сражались наши татарстанцы и… погибали. Придет ли кто-нибудь сюда 9 мая в день Победы, постоит ли у этого скорбного места, сказать не берусь. Будем надеяться и верить.

2 мая я показала фотографии памятника в Ерзовке Асгату Сафарову и от имени Татарстанской Ассоциации «Клуб воинской славы» обратилась с просьбой об установке хорошего памятника нашим землякам. Он мне ответил: "Готовьте письмо на имя Президента - дело это нужное".

В сентябре 2017 года исполнится 75 лет с начала битвы за Сталинград.

Имя твое на века - Сталинград!

Зарядивший на полдня дождь дал нам возможность побывать в районном центре Городище, на знаменитом Солдатском поле, посетить районный историко-краеведческий музей. Все это находится в непосредственной близости с Волгоградом. Городищи немцы превратили в развалины, уцелел один деревянный дом возле церкви, да еще два двухэтажных кирпичных здания, в которых сегодня расположена районная больница. У церкви немцы устроили кладбище для своих солдат. Сейчас территория очищена, церковь работает. Вокруг села - памятники. Один из них - девушкам - зенитчицам. Они сражались до последнего патрона, и все погибли за Сталинград, за Родину, за нас с вами. Мамаев курган, Сталинградская панорама, разрушенная мельница, дом Павлова… Святые для каждого русского человека места. Памятником мужества, геройства и отваги является сам город - непреступный, непокоренный Сталинград.